По благословению Преосвященнейшего Феоктиста, епископа Переславского и Угличского

Рождественский пост

Сон Иосифа. Путь в Вифлием.Сорок дней идет постовая подготовка к Рождению Спасителя. Это подобно человеческой беременности, только ждет весь мир  вся земля и все православные христиане. Конечно, инославные христиане тоже ждут, тем более что западная культура отчетливо более «рождественская» по сравнению с восточно-христианской «пасхальной», но ждут они совсем по-другому. Нет у них этого замирания в посте.

Про пищу мы знаем. Зима, холод, рыба дозволяется и желательна: пост должен быть с рассуждением. А богослужебно Рождественский пост гораздо менее заметен, чем Великий, когда весь строй служб изменяется.

И все-таки с праздника Введения Богородицы во Храм богослужение мощно перестраивается на путь к Рождеству  к тому событию, ради которого была избрана и введена во Храм Отроковица Мария. На всенощной в канун Введения впервые поётся рождественская катавасия «Христос раждается, славите!..«  и будет петься на всех праздничных всенощных бдениях до самого Рождества, а тогда уж зазвучит во всю силу. Грядущее Рождество засияет в этом песнопении как путеводная Вифлеемская звезда.

Центральная часть богослужения утрени (это вторая часть всенощного бдения)  пение и чтение КАНО́НА. Канон  стройная поэтическая форма, он состоит из девяти песней (а на практике  из восьми, потому что в большинстве канонов отсутствует вторая песнь, так сложилось исторически), а каждая песнь  из ИРМОСА́ (ед. число  ирмо́с, по-гречески  «сплетение»«связка»), который поется, и ТРОПАРЕ́Й (тропа́рь  «фигура речи»), построенных по образцу ирмоса, которые читаются. А после тропарей каждой песни при торжественном исполнении канона снова поется ирмо́с, который теперь называется КАТАВА́СИЕЙ (от греч. «катабасис» -«схождение вниз»: в Византии певцы для исполнения катавасии сходили вниз с двух клиросов на середину храма).
В каноне наиболее ярко и глубоко переданы смыслы события или событий, которым посвящена служба.

Ну вот, с терминами немного разобрались. Хорошо бы разобраться и с ирмосами Рождества Христова, которые так радуют нас в течение всего Рождественского поста. Но не только весь канон, но и каждый ирмо́с и тропарь слишком насыщен содержанием, чтобы уместить это в одну газетную заметку. Поэтому ограничимся лишь первым и последним из этих ирмосов.

Рождественскую катавасию составляют ирмосы канона преподобного Космы Маю́мского (в сам праздник Рождества у нас исполняются в соединении два канона  Космы Маюмского и его названого брата, Иоанна Дамаскина́; кстати, так же и у большинства двунадесятых, главных праздников). На его сочинение автора вдохновила праздничная проповедь святителя Григория Богослова  «Слово на Богоявление, или на Рождество Спасителя» (до начала V в. события Рождества и Крещения Христова в христианской Церкви составляли один праздник Богоявления). Поэтическое начало этого Слова и стало ирмосом первой песни канона:
Христос ражда́ется, сла́вите:
Христос с небес, сря́щите:
Христос на земли, возноси́теся:
пойте Го́сподеви, вся земля,
и веселием воспойте, лю́дие,
я́ко просла́вися.

Это  поэтическое переложение первой строчки проповеди свт. Григория Богослова на Рождество Спасителя: «Христос рождается; славьте! Христос с небес; выходите в сретение! Христос на земле; возноситесь. Воспойте Господеви вся земля (Пс. 95:1)!»
А для нас не совсем понятным может быть только слово «срящите»  встречайте.

А вот ирмос последней, девятой песни канона (эта песнь во всех канонах посвящена Пресвятой Богородице).
Таинство странное вижу
и преславное:
небо  верте́п,
престол херувимский -Деву,
ясли  вмести́лище,
в ни́хже возлеже́
невмести́мый Христос Бог,
Его́же воспева́юще
величаем.

Всё здесь  парадоксально, невероятно («преславное»  по-гречески буквально и есть «парадоксальное»).
Вижу неслыханное и невероятное [букв. парадоксальное] таинство: пещера стала Небом; Дева  херувимским Престолом (Бога); ясли -вместилищем, в котором возлежит невместимый Бог  Христос, Которого, воспевая, величаем.
Эти образы Косма Маюмский почерпнул в «Слове на Рождество Спасителя нашего Иисуса Христа» свт. Иоанна Златоуста: «Вижу таинство необычайное и чудное: пастыри оглашают слух мой, произнося не пустынную песнь, но воспевая небесный гимн. Ангелы поют, архангелы воспевают, херувимы взывают, серафимы славословят, все торжествуют, видя Бога на земле и человека на небесах, высокого  внизу, по Его домостроительству, и низкого вверху, по (Божию) человеколюбию. Сегодня Вифлеем уподобился небу, вместо звезд приняв поющих ангелов, а вместо солнца неизъяснимо вместив Солнце правды».

Елена Викторовна Тростникова

Поделиться в