Священномученик Константин

29 марта (11 апреля) 1918 года на заседании Всероссийского Поместного Собора был сделан первый доклад о гонениях на Православную Церковь. По решению Собора в субботу 31 марта (13 апреля по новому стилю) Святейший Патриарх Тихон отслужил заупокойную Божественную Литургию и панихиду в Покровском храме Московской Духовной Академии, на которой молились «о упокоении рабов Божиих, за веру и Церковь Православную убиенных»; те из них, о ком уже было известно, поминались поименно. В числе этих первых новомучеников был назван иерей Константин Сняти́новский, убитый в Переславле всего за неделю до совершения этой панихиды.

Будущий священномученик родился в 1867 году в семье сельского дьякона Петра Сняти́новского, в селе Баглачёво в 12 верстах от Владимира. Как и два из трех его братьев, Константин избрал духовное служение. В 1887 году он окончил Владимирскую духовную семинарию и вскоре женился на девице-сироте Надежде Антоновне, учительнице в женской гимназии Переславля-Залесского. В 1889 году он был рукоположен во священника ко храму святителя Петра, митрополита Московского, в котором бессменно прослужил двадцать девять лет вплоть до своей мученической кончины.

В то время обоснованно считалось, что священник должен обитать рядом со своим храмом, чтобы в случае чего всегда оказаться на месте одним из первых. Но храм митрополита Петра стоял в плотно застроенном центре города, домов или участков на продажу здесь не было. Только одно место на той же Троицкой улице, что и храм, оставалось свободным: середина улицы была в низине, каждую весну все талые воды собирались здесь, поэтому никто не решался строиться на этом месте. Здесь и решился поставить свой дом молодой священник… Год за годом отец Константин вручную, в основном без помощников, собственными силами, свозил песок, камни и землю, дренировал и укреплял участок, отводил воду. В результате дом на каменном фундаменте был построен на полностью осушенной территории. Вся земля тут была насыпная.

На прилегающем к дому участке земли священник развел прекрасный сад — редкость для тогдашнего Переславля. Здесь были яблони многих сортов, малина, смородина черная и красная, крыжовник. В дальнем углу сада росли два больших дуба, под ними цвели ландыши. По забору вился хмель. Нашлось место и для сирени, черемухи, рябины, для цветочной клумбы. В середине сада стояла застекленная изящная белая беседка, около которой росла большая старая яблоня, а под ее кроной стояла скамейка, на которой отдыхали.

Как только поспевала малина, матушка пекла пирог с малиной. Вечером выносили из дома стол, ставили около скамейки, накрывали белой скатертью, и все домашние пили в саду вечерний чай с пирогом. Создавалось тихое, праздничное настроение…

Окрестные мальчишки устраивали набеги на единственный сад в округе. Матушка Надежда гоняла проказников, а вот отец Константин если и ловил кого, то всегда по душевной доброте только немного журил, а потом всегда сам оделял яблоками. В результате многие вчерашние шалопаи перестали воровать и с радостью бегали за отцом Константином. Дети любили его самозабвенно, а он, в свою очередь, души не чаял в ребятне и часто повторял, что «грех успешно изживается не запретами и чрезмерной строгостью, но любовью».

Вся жизнь отца Константина была живой проповедью Евангелия. Когда люди общались с ним, видели его дела, то ни у кого не возникало и тени сомнения, что перед ними человек Божий. Он очень хорошо знал и любил церковные службы, всегда старался служить как можно более полно и по возможности часто. При этом он был весьма образован и начитан, проповеди его были горячими и полными искренней христианской любви. Он мог найти подходящие слова для любого человека, говорить на понятном ему языке. Пламенные слова он всегда подкреплял делами.

…Пришел 1917 год с его революциями. Озлобление, смута, богоборчество.

В марте 1918 года в Переславле начался голод. Владимирская губерния была «потребляющей», и вот со второй половины 1917 года практически прекратился привоз хлеба. К весне 1918 года хлебный паек составил всего четверть фунта (102 грамма) в день, а цены в магазинах неуклонно росли. Обстановка в городе была весьма напряженной, особенно среди фабричных рабочих низкооплачиваемых специальностей, труд которых был поистине каторжным. Они двинулись к зданию Совета рабочих депутатов, требуя хлеба. Собралась толпа рабочих в несколько сотен человек. Наконец появился председатель Совета рабочих депутатов Соколов, и началось собрание. Вскоре рабочие стали кричать, угрожать, и вот тогда-то Соколов, струсив, выскочил из большого окна, вышибив оба стекла, и бросился бежать…

Совет расценил происшедшее как бунт. Для подавления недовольства рабочих Совет решил ввести «красный террор». В жертву для всеобщего устрашения надо было принести человека широко известного и уважаемого в городе. Предложили отца Константина; кто-то сказал: «Дети у него все выросли, все на своих ногах». Об этом дочери отца Константина рассказали люди, бывшие на этом собрании…

Красноармейцы Переславля отказались арестовывать и расстреливать уважаемого батюшку. Тогда из Александрова срочной телеграммой вызвали отряд «надежных красноармейцев» с целью предотвратить назревающий мятеж. Предполагалось, что посторонние справятся с этой задачей лучше своих. И вот утром в Переславль вошел отряд из 43 человек, вооруженных до зубов — полупьяная банда.

Красногвардейцы перелезли через забор усадьбы отца Константина, окружили дом и забарабанили в дверь, в окна. Священник был заранее предупрежден о том, что его должны арестовать, а возможно, и казнить, но он и не думал скрываться или бежать из города. Со слов его дочери, он как раз читал последование ко Святому Причащению накануне предстоящей Литургии; кроме него, в доме находилась его жена Надежда и дочь Александра. Отец Константин оделся и вышел к красногвардейцам; тотчас вышла и его дочь Шура и стала их просить за отца. «Не мешай, — сказали ей, — а то и тебя пристрелим!» «Зачем же ее-то стрелять?» — сказал отец Константин и сам пошел за убийцами.

По официальной версии, отца Константина согласно приказу Совета арестовали для допроса как возможного зачинщика беспорядков среди рабочих Товарищества Переславской Мануфактуры. Но его даже не довели до здания суда, а застрелили в спину во время конвоирования, а потом, добивая, нанесли несколько ударов штыком. Убийцы отца Константина сослались на то, что он якобы пытался скрыться бегством.

Часов в одиннадцать ночи красногвардейцы подъехали на подводе к земской больнице и выбросили тело отца Константина выбежавшей навстречу больничной прислуге: «Нате вам вашего попа».

Отец Константин Снятиновский скончался мученической смертью в городской больнице Переславля-Залесского в ночь с 5 на 6 апреля, накануне Предпразднства Благовещения Пресвятой Богородицы, от нескольких смертельных ран и огромной потери крови, не приходя в сознание.

Он был похоронен около церкви Митрополита Петра, в которой прослужил без малого тридцать лет, с восточной стороны, за Алтарем.

Священномученик Константин Переславский (Снятиновский) был причислен к лику святых Русской Православной Церкви в 2001 году. Память 23 марта / 5 апреля.

Святый священномучениче Константине, моли Бога о нас!