По благословению Преосвященнейшего Феоктиста, епископа Переславского и Угличского
По благословению Преосвященнейшего Феоктиста, епископа Переславского и Угличского
Второй год во время летних «лагерей» для семей с «особыми» детьми проходят круглые столы с родителями. На них мы обсуждаем то, что волнует всех нас. Думается, что интервью, составленное на основе высказываний отца Владимира на одном из таких июльских круглых столов, будет интересно и тем, кто не был на этих собеседованиях, и тем, кто в них участвовал.
Мы хотим: первое — организовать круглогодичные лагеря, второе — создать форму поддерживающего проживания. Наша задача — целиком интегрировать «особых детей» в нашу общину, чтобы они могли жить и работать среди нас, построить на 30 гектарах земли православный центр, который будет заниматься социальным служением.
Мы создаем поддерживающее проживание вокруг храма. Каждый из наших детей, точно также как вы, имеет связь с Богом, и им надо помогать в этом и не оставлять их. Вот наша основная и главная мысль.
Наших детей можно разделить по возрастным группам (условно, конечно). От 0 до 7 лет — группа ранней диагностики и ранней медицинской коррекционной помощи. Потом группа с 7 до 18 лет — это в основном образование и начало некой социализации. И, наконец, «18 плюс» — она во всем мире так называется: когда они перестают юридически быть детьми и им надо как-то жить, вроде бы как все взрослые люди. Но мы эту группу проблем совершеннолетия разделили на две части: «18 плюс» — проблема поддерживающего проживания, когда вы живы, и «18 плюс-минус», как мы ее назвали: «что будет с ними, когда нас не будет» — проблема поддерживающего проживания, когда вас уже в живых не будет, а они будут жить.
По поводу духовной составляющей. Я противник того, чтобы наших детей мы причащали без исповеди. У нас в России, в отличие от многих стран, исторически сложилась традиция связи исповеди и причастия. Перед причастием мы должны не только тело, но и душу очистить, и вот в этом, более чистом состоянии, чем обычно, мы должны принимать дары Святого Духа.
Мне такие «особые» попадались в жизни, которые по духовному возрасту старше своих родителей. Родители не могут исповедоваться так, как исповедуются они. Поэтому я категорически против того, чтобы человек не исповедовался здесь, а подходил просто и шел на Причастие. Недопущение до Причастия имеет педагогический смысл, чтобы человек духовно восстановился прежде, чем идти на причастие. Это касается и «особых». Да, не всегда за эти три недели я успеваю понять, может или не может человек исповедаться: каков ваш ребенок, как сложилось, что он думает так или ведет себя так. И, если я не успеваю это понять, — конечно, я причащаю: кто я, чтобы лишить человека Причастия? Человеческая личность в таком возрасте, как ваши дети, достаточно взрослом, обросла таким количеством производных от условий, которые сложились в их жизни, что порой очень трудно за такой короткий срок отделить и понять, говорит ли в этом ребенке какое-то болезненное состояние или какие-то условия, которые легли на это болезненное состояние и привели к тому, что он так реагирует на что то,-либо это просто безобразное воспитание родителей, которые постоянно думают, что он больной, что его надо жалеть. У них есть комплекс вины перед этим ребенком. Они занимаются самоуничижением, что есть следствие гордыни, если кто не знает; они в полнейшей депрессии, в унынии, что тоже есть следствие гордыни и маловерия, если кто не знает. Они говорят — «агрессия». А вы можете посмотреть на любой агрессивный поступок по-другому: хамский он или не хамский, нравственный или безнравственный? Нет, мы не можем так посмотреть, потому что мы видим, что этот биологический объект агрессивен. А может быть, он все-таки не собака на цепи, а человек? Давайтепо-другому посмотрим на них. И помогите мне поговорить с ними.
Жизнь ваша складывается таким образом, что вы постоянно ходите по психиатрам, психологам, терапевтам, специалистам определенного профиля, в задачу которых не входит обсуждение духовных проблем. И в какой-то момент вы на ребенка своего начинаете смотреть как на больное тело, может быть, — больную душу, забывая, что у вашего ребенка есть духовная составляющая, как у всех людей. Вы — как и родители здоровых детей — воспитываете телесную и душевную составляющие, развиваете их, понимая, что вы родители и это ваша ответственность. Но духовную составляющую вы не развиваете!
Я считаю, что нет непоправимых ситуаций. И я вас призываю в сообщники с вашими детьми, чтобы вы мне помогли поднять духовную планку ваших детей на максимально высокий уровень. Даже если вы никогда этим не занимались. Часть из вас — люди воцерковленные, часть — нет. Но я священник, и я вижу свою задачу: будучи здесь, рядом с вами, помочь вам в этом вопросе.
Никто не думал о том, что ваше духовное состояние целиком резонирует с духовным состоянием вашего ребенка? И то выражение лица, которое у вас, передается ему. С радостными вы глазами живете, или нет? Пришла пора задуматься об этом. Вас Господь сюда привел. У вас появилась такая возможность: заговорить о смысле жизни. Иначе будущее, которое вы готовите вашим детям, очень незавидно.
А вы посмотрите наверх, и ваши проблемы начнут по-другому решаться.
Поэтому помогите мне подготовить ваших детей к исповеди и причаститься достойно. Вот к чему я вас призываю уже как священник.
В прошлом году я был в Американской Пресвитерианской Церкви в Америке. Объездил всю Америку вдоль и поперек, видел много центров. После этого я был в Германии. Мне стало более-менее понятно, как они работают на Западе. Есть много всяких моделей «18 плюс-минус», и они показались мне очень похожими: эти развивающие и поддерживающие технологии во всем мире, в общем, достаточно аналогичны. Где-то получше, где-то похуже, но инструментарий примерно одинаковый. Есть многое, о чем я вам рассказывал и готов рассказывать. И это все возможно и для нас. Но это все началось с родительских ассоциаций, с родительских объединений — когда вы объединяетесь, начинаете друг другу помогать, думать, генерировать.
А пока что? — Мы с Машей организуем лагеря вдвоем! Мы должны найти деньги, волонтеров. Маша должна посмотреть до трехсот анкет. Поговорить с каждым, объяснить ситуацию, она одна. А я должен понять, что нам надо, собрать деньги и так далее. А что вы сделали за прошлый год? В прошлом году мы предлагали, чтобы вы оттуда, из Москвы начали организовывать Давыдовские лагеря. Тишина. Вы уезжаете, и в сентябре интернет-активность падает. Всё. А дальше — «Батюшка, а можно мы приедем?» — Да, можно, только позвоните Маше. А что вы сделали за это время?
Ну, объединитесь вы, наконец! Давайте сделаем так, чтобы у вас образовались какие-то группы, и вы будете собираться на местах жительства и как-то общаться, планировать следующий год, например, объединяться, искать средства. Вы нарисуйте лагерь следующего года таким, какой вы его видите для себя. Что должно быть? Что улучшить? Да хотя бы даже без улучшений как его провести? Что лично вам хотелось бы уточнить, изменить? Напишите это все сами. И оставьте контакты лидера, который будет вас собирать и общаться там.
Сегодня всё в ваших руках.
